Мы продолжаем публиковать выдержки из книги «Творчество душевнобольных и его влияние на развитие науки, искусства и техники». Начало в первой части, а продолжение в третьей части.
Счастье гения, что он не всегда попадает в стены больницы, но мыслит он по механизму, присущему больным циркулярным психозом.
Талант и гений проистекают из недр неуравновешенных натур, охранять и беречь последние — одна из почтенных задач, выпадающих на долю общества и государства.
Особенности мышления больных циркулярным психозом создают условия гениальности, как было сказано выше; и если эту мерку приложить к личностям, отошедшим в область истории, то мы увидим, что как в области науки, так и в области искусства и техники имеется большое количество лиц, мыслящих по описанному выше шаблону. Особенность мышления, дающая возможность обобщать по недостаточному количеству признаков, принадлежит гению; но гении, помимо особенности механизма творческого мышления, должны иметь богатство творческого содержания, и это богатство творческого содержания должно выявляться в виде интуитивного процесса, выносящего в поток бодрственного сознания готовые решения.
В области научного творчества имеется много таких типичных лиц, у которых была при жизни способность мыслить по вышеназванному шаблону. Для примера можно взять Ньютона, о котором существует весьма характерная легенда, характеризующая данный способ мышления. Легенда говорит: однажды Ньютон сидел в саду и увидел, как упало с яблони яблоко; по этому признаку Ньютон создал теорию всемирного тяготения. Эта легенда как нельзя лучше характеризует вышеизложенное.
В искусстве можно привести в пример Чурляниса, который до 25 лет занимался музыкой не только практически, но и творчески, он оставил после смерти несколько музыкальных произведений. 25-ти лет он увлекся живописью; его увлекла аналогия между музыкой и цветом, заключающаяся в семи основных цветах и семи основных тонах. Он решил ввести в живопись музыкальный ритм, который до известной степени символизировал бы движение, так необходимое живописи. И, надо сказать, что его бледные по краскам полотна действительно как будто разрешили эту задачу; смотря на полотна Чурляниса зритель улавливает музыкальный ритм, созданный автором при помощи цветистой гаммы. Все картины Чурляниса являются плодом его творческой фантазии и совершенно лишены реального значения; тем не менее они влекут к себе и оказывают чарующее влияние на зрителя как музыкальностью, так и замыслом самой картины. Миф преобладает в его произведениях. Этот плод творческой фантазии овеществляет сказание, не ясно брезжущее в сознании каждого человека, а творчество Чурляниса реализовало данные переживания и зафиксировало их на своих полотнах.
Врубель создал новый вид живописи, красочная гамма которой представляет из себя как бы сочетание большого количества разноцветных камней, создающих врубелевский рисунок. Краски Врубеля и оживают, и влекут к себе, и заставляют разгадывать переживания, свойственные творцу в период его творчества. Среди картин Врубеля особенно выделяется мифическая идея демона; за возможность воплощения данной идеи ранее брался Зичи, реализовавший ее в виде франтоватого красавца. Врубель придал этому фантастическому образу совершенно иной характер. Последние годы жизни Врубеля эта идея так захватывала его, что во все последующие свои произведения он вносил характерные черты этой мифической личности. Картины Врубеля имеют очень мало связи с реальной действительностью; они являются продуктами его творческой фантазии; даже портреты, которые он рисовал с натуры, одухотворялись его творческим процессом и не несли на себе сухости, присущей портрету вообще.
Для примера приводится рисунок демона, выполненный акварелью и еще не репродуцированный ни в одном издании. Этот рисунок относится к 1904-му году, когда М. А. Врубель много раз брался за карандаш или краски с тем, чтобы реализовать мифическую идею, звучавшую в нем повелительным призывом к творчеству; в это время он создавал много рисунков на данную тему, но они, повидимому, не удовлетворяли его, а потому он почти все их уничтожил, этот же экземпляр сохранился лишь потому, что непосредственно был отдан мне в момент его окончания (табл. VII).
В технике можно привести в пример Уатта, о котором также существует весьма характерное сказание, оправдывающее наши предположения о технике мышления гения.
Уатт увидел, как пар кипящей воды приподнимал крышку на чайнике, и по этому одному признаку ему пришла мысль создать паровую машину, что он, как известно, и осуществил. Этот исторический пример также говорит о том, что способ мышления гения тот, на котором мы настаиваем.
Если мы возьмем литературные произведения и станем оценивать творчество авторов, то увидим, что большинство этих произведений создавались при наличии у авторов смены настроений, что указывает на циклотимический характер, свойственный этим автором. Бывали моменты, когда творцы мучились своим бездейственным состоянием и жаловались окружающим, что они не могут творить, что творческий родник как будто иссяк и из него нельзя уже выжать ни одной живой капли. Если мы припомним жизнеописание Гоголя, то окажется, что этот писатель как нельзя лучше подходит под данное определение, в то же время мы знаем ту высоту, на которой стоят его произведения. Этим же страдали Пушкин и Лермонтов, Бальзак, Дюма и многие другие авторы. Период угнетения всегда характеризуется уничтожением творческого процесса, кроме того, подавленность сама по себе причиняет страдание больному, сугубо увеличивая эти страдания наличием невозможности творить, и эта невозможность творчества создает у данных лиц безнадежную тоску, граничащую с отчаянием. Но проходит определенный период времени, и творческий процесс вновь разгорается ярким пламенем и вновь призывает творца к столу; и тогда как будто из какого-то родника черпаются новые идеи, выкристаллизовываясь в стройные научные теории или в изящные произведения искусства. В этот период времени человек творит без надрыва, с радостью и гордостью, сознавая, что он производит интересные, полезные, а иногда и высокие ценности. Период творчества может индивидуально продолжаться дольше или короче, и как будто за этот творческий период, в который цикло-тимик делает очень много, он принужден расплачиваться, когда наступает период депрессии.
Нет гения, нет таланта которые ни переживали бы увлекательных моментов творчества, которые не испытывали бы радости, доставляемой им этими переживаниями. Радость творческого процесса есть величайшая радость, доступная людям, и эту радость испытывает и талант, и гений; но за эти радости они и расплачиваются жестокой депрессией, которая повергает их в бездеятельное состояние. В природе как будто существует закон определенного возмездия или равновесия: всякое счастье влечет за собой такое же по силе переживание неприятного характера.
Творческий процесс нередко авторами принимается за стороннюю работу, так как они говорят, что творчество, в которое они впадают периодами, является столь высоким, что оно не присуще им, когда они находятся в состоянии обыкновенного мышления. Творчество создает ценности выше их обычных понятий, кроме того, руководствуясь личными переживаниями, они утверждают и вполне искренно, то, что они никогда не работали над тем, что явилось само в их сознании. Между тем способность в готовом виде выявлять решения в потоке бодрственного сознания причиняет им радостные переживания. Поэтому среди творцов до самого последнего времени прочно живет идея о том, что к ним прилетают музы, и слуха их касаются звуки, то слетающие с волшебных арф, то нашептываемые им сладостным голосом этих муз; поэтому многие творцы говорят, что они не являются действительными творцами, а что они есть не что иное, как проводники, через которые передается воля высших существ живущим на земле людям. Эта вера в высших существ или демонов, которые посещают творцов и передают им свои высокие идеи, настолько прочна, что она держится во всех классах, создавая прекрасные легенды о богоподобных музах, живущих на горах Парнасса, и спускающихся оттуда для того, чтобы вступить в общение с смертными, поведав им свои волшебные тайны и вложив в их произведения волшебный ритм, чарующий воображение человека и окрыляющий его творческую фантазию, уносящий его от опостылевшей ему повседневной действительности, увлекая его из этой действительности в мир воздушных замков, в мир сказочного царства, в мир миражей и грез.
Начало в первой части а продолжение в третьей части.
